Заповедник Утриш
2022
О нарушениях природоохранного законодательства, ЧС, местах несанкционированного размещения отходов и других происшествиях сообщите по телефону! +7(918)4901812 Экстренный (круглосуточно)
Close
Обратиться в заповедник "Утриш"
Заполните контактные данные и вопрос для направления ответа
Телефон \ phone
Ваш вопрос в 1-3 предложениях \ Request
Заполняя информацию и оставляя контактные данные Вы соглашаетесь с нашей Политикой конфиденциальности
Мы используем cookies для повышения пользовательского опыта посетителей сайта в соответствии с Политикой конфиденциальности
Согласен
Close
ЭКСКУРСИИ И ИНФОРМАЦИЯ
Telegram WhatsApp Viber Vkontakte Mail Phone
Научные исследования заповедника "Утриш"

1. Змееяд на Северном Кавказе

Змеея́д, или обыкновенный змеея́дорёл-змееяд или крачун (Circaetus gallicus или Circaetus ferox) — хищная птица семейства ястребиных, отряд соколообразные, подсемейства змееяды.

Short-toed Eagle in the North Caucasus. - Belik V.P. - The Short-toed Eagle occupies mainly the forest-steppe of the Cis-Caucasus (the Stavropol plateau and Caucasus Mineral Waters area), as well as dry foothills in the Western Caucasus (Novorossiisk area), Central Caucasus (between the rivers Laba and Baksan) and East Caucasus (seaside ridges of Dagestan). Within the optimum zone the Eagle density reaches 1-2 and more pairs per sq. km, while upon the Stavropol plateau it is 0,5-1,0 pairs, and along a periphery of the range - 0,1-0,5 pairs. Totally in the North Caucasus there are not less than 300-350 nesting pairs of the Short-toed Eagle, with the trend of increasing. Its nesting biology in the North Caucasus has not been adequately studied. For 130 years only 18 living nests were found there. Sufficient information on the matter was collected last years around the Caucasus Mineral Waters (Parfyonov, 2008). The clutch consists of 1 egg (n=10), but in 19th century one nest with 2 eggs was found (Rossikov, 1888). In the spring Short-toed Eagles arrive from wintering places in the middle of March - beginning of April; egg laying appears in the end of April; fledglings take off in August, but in mountains, apparently, later. Majority of Short-toed Eagles migrate to wintering places in the third decade of September, the last birds fly in the middle of October. However, along the Black Sea coast near Sochi city some birds are recorded till the end of October - middle of November.

Key words: Short-toed Eagle, Circaetus gallicus, distribution, numbers, nesting ecology, North Caucasus, Змееяд, Птицы.

Змееяд (Circaetus gallicus) - один из наиболее редких и практически не изученных видов хищных птиц Северного Кавказа. Достаточно сказать, что М.Н. Богданов (1879) в своей сводке о птицах Кавказа даже не упоминает об этом виде. Сведения же о нем в современной орнитологической литературе по Северному Кавказу ограничиваются, в основном, лишь краткими перечнями встреч с птицами.

Специально этому виду здесь посвящены всего 3 работы (Ильюх, 2001; Мнацеканов, Тильба, 2002; Парфенов, 2008), но в первой из них на основе опубликованных данных в тезисной форме описывается распространение змееяда и дается краткий очерк его экологии в Предкавказье, без каких-либо новых сведений о гнездовых находках, а во второй работе авторы детально анализируют литературные и собственные материалы по распространению, численности и фенологии миграций змееяда в Краснодарском крае и Адыгее, но тоже не приводят совершенно никаких данных о его гнездовании. И лишь Е.А. Парфенов (2008) в последние годы смог собрать значительные оригинальные материалы по экологии змееяда, обследовав в районе Кавказских Минеральных Вод со своими помощниками 21 гнездо этого вида.

Полученные нами материалы несколько дополняют картину распространения змееяда на Северном Кавказе и позволяют дать более полную оценку его численности. Но его биология и экология здесь, к сожалению, по-прежнему остаются недостаточно изученными. И только обобщение всех накопленных по крупицам данных может частично восполнить эти пробелы в наших знаниях.

Добычу змееяда на Северном Кавказе составляют, в основном, змеи (степная гадюка; "степной" полоз ) и прыткая ящерица Lacerta agilis 
(рис.2) Степная гадюка

(рис.3) Степная гадюка

Материал и методика
В анализ включены все оригинальные и доступные нам опубликованные материалы по распространению, численности и экологии змееяда на Северном Кавказе - от Краснодарского края на западе до Дагестана на востоке и от долины Нижнего Дона, Маныча и Кумы на севере до высокогорий Большого Кавказа и Черноморского побережья на юге.

Мои материалы были собраны в течение 1979-2010 гг., но большая часть данных (более 85 % встреч со змееядами) получена после 1997 г., когда начались наши планомерные экспедиционные работы на Кавказе. В этот период автомобильными и пешеходными маршрутами в летний период более или менее полно была охвачена почти вся горная территория Кавказа от Тамани до Самура на границе с Азербайджаном, а также степные районы от Дона до Кубани, Ставропольской возвышенности и Ногайских степей в Терско-Кумском междуречье. Наиболее же детально были обследованы Абрауский полуостров на Западном Кавказе, а также Скалистый хр. и Северо-Юрская депрессия на отрезке от р. Лабы до Терека, где в 2004-08 гг. велись летние учеты птиц на много-дневных пешеходных маршрутах. Непродолжительные наблюдения проведены в 2008-09 гг. также в Абхазии. В горах и предгорьях Чечни и Ингушетии несколько экскурсий было совершено только в 1970-71 гг

За весь период исследований на указанной территории мною за-регистрировано 99 встреч со змееядами, в том числе 70 одиночных птиц, 24 пары и 5 групп по 3-4 особи, всего 136 особей (табл.1). Абсолютное большинство птиц (более 80 %) встречено в гнездовой период (01.05-31.08). Но в первой половине сентября на Кавказе местные змееяды держатся еще на гнездовых участках (см. ниже), а их выраженные миграции начинаются, судя по наблюдениям на Нижнем Дону, на Лагонакском нагорье и Черноморском побережье, лишь в середине сентября. Поэтому часть сентябрьских встреч тоже отнесена нами к гнездовым.

 Гнездовое распространение
Змееяд тесно связан с древесной растительностью как местом гнездования, а также с сухими, в основном каменистыми или песчаными целинными степями с разреженным травостоем как охотничьими стациями. В распаханных степях численность рептилий очень низка и они труднодоступны для змееяда среди высокотравья полевых культур. Поэтому в районах с преобладанием степных агроландшафтов змееяд практически не обитает, хотя летом может быть встречен здесь в искусственных лесных массивах. Так, охотившаяся птица наблюдалась 17.07.78 над обширным участком целинных степей в окрестностях Степного лесничества Ипатовского лесхоза на севере Ставропольского края, но характер ее пребывания остался неясен. Еще один змееяд был добыт браконьерами 22.06.77 в Ленинском лесхозе на юге Азовского р- на Ростовской обл., но это тоже была, по-видимому, холостая линявшая птица, без следов наседных пятен (Белик, 1989, 1994, 2009а).


Таблица 1
Распределение встреч змееяда по регионам и месяцам

Более обычен змееяд в лесостепных ландшафтах, особенно на возвышенностях и в предгорьях, где балочный рельеф затрудняет обработку почвы, и поэтому значительные участки степной целины используются под пастбища (рис.1). Так, змееяды издавна гнездятся в нагорных лесах на Ставропольской возвышенности (Динник, 1886; Хохлов, 1995; Ильюх, 2001; и др.) и на поросших лесом лакколитах в районе Кавказских Минеральных Вод (Сомов, 1897; Беме, 1958; Моламусов, 1961; Лошкарев, 1972; Ильюх, Хохлов, 2006; Парфенов, 2008; и др.), где неоднократно находили гнезда и добывали птиц еще в XIX в. Нередки змееяды на склонах Пастбищного и Скалистого хр. в долинах Урупа и Кубани, в верховьях Кумы и Подкумка (Караваев, 2004; Парфенов, 2006, 2008; Белик, Тельпов, 2007; и др.). 

 Рис. 1. Ареал змееяда на Северном Кавказе.
Сплошная штриховка - 1,0-2,0 и более пар/100 км2; пунктирная штриховка - 0,5-1,0 пар/100 км2; на остальной территории - 0,1-0,5 и менее пар/100 км2; места летних встреч холостых птиц в степях

Они встречаются также в предгорьях по рекам Лаба, Малка, Кичмалка и др. (Белик, 2000b; Мнацека- нов, Тильба, 2002; Белик, Тельпов, 2007). В целом полоса лесостепных предгорий на Пастбищном и Скалистом хр. между Лабой и Баксаном представляет собой самые оптимальные местообитания для змееяда - мозаичные леса среди обширных пастбищ, на которых растительность стравливают и сбивают домашние копытные, облегчая змееядам охоту на рептилий. Но некоторые из этих районов изучены слабо, а ряд речных долин (Большой и Малый Зеленчук, Баксан) до сих пор остаются практически не обследованы.
К западу от р. Лабы из-за увлажнения климата предгорья сильнее зарастают лесом, а лугово-степные участки на склонах и у подножия гор покрываются мезофильным высокотравьем, что затрудняет змееядам охоту, и в этих районах они встречаются редко (Мнацеканов, Тильба, 2002; Мнацеканов, 2007). Локальный очаг весьма высокой численности змееяда обнаружен лишь на Абрауском полуострове (Белик, 2010; Белик, Бабкин, 2010), где благодаря средиземноморскому типу климата на сухих склонах невысоких гор формируется своеобразная разреженная ксерофитная растительность из древовидных можжевельников и колючих кустарников со сравнительно высокой численностью разнообразных рептилий (Иноземцев, 1991). Змеи здесь на голом каменистом грунте среди редколесий хорошо заметны и доступны для хищников, а раскидистые кроны можжевельников достаточно удобны для их гнездования.

Змееяды найдены здесь в долинах р. Шингарь, Сукко, Дюрсо, Озерейка и в некоторых балках на приморских склонах (Белик, 2010). Неоднократно они регистрировались также вдоль Черноморского побережья восточнее Абрау - на хр. Маркотх и в районе Геленджика - в таких же ксерофитных ландшафтах (Волчанецкий и др., 1962; Очаповский, 1967; Мнацеканов, Тильба, 2002; Белик, 2010). Однако дальше на восток прибрежные склоны гор покрываются лесами из пицундской сосны, а затем густыми мезофильными широколиственными лесами, и змееяды, проявляя биотопическую инверсию, поднимаются там в "псевдоальпику" - на лугово-степные вершины Лысого хребта близ с. Михайловский Перевал Геленджикского р-на, где охотившаяся птица наблюдалась нами 06.07.69, а также на Тубинский перевал восточнее г. Туапсе, где змееяд был отмечен 29.07.38 (Волчанецкий и др., 1962).

На Черноморском побережье Кавказа змееяды вновь появляются в районе Пицунды в Абхазии - в аридных ландшафтах на Мюссерских холмах, где среди мозаичных лесов широко распространены сухие пастбища и сенокосы. Там 25-26.05.09 встречена пара, державшаяся на гнездовом участке, и наблюдалась охотившаяся одиночная птица. Кроме того, 09.08.08 змееяд с добычей встречен в низовье р. Кодор, где среди лесов и садов значительную площадь занимали стравленные па¬стбища, вполне пригодные для его охоты.

На северных склонах Кавказа, в предгорьях восточнее р. Баксан, природные условия, как и к западу от Лабы, тоже резко меняются. Кру¬тые склоны Скалистого и Пастбищного хр. покрываются там густыми мезофильными лесами, а сами хребты довольно резкой границей пере¬ходят в распаханные подгорные равнины. Поэтому встречи змееядов в этих районах также редки. Они отмечались у г. Нальчик в Кабардино- Балкарии, у г. Алагир в Северной Осетии, у с. Рошни-Чу в Чечне (Ефимцева, Яценко, 1935; Иванов, Дмитриев, 1961; Комаров, 1985; Липкович, 1988; Анисимов, 1989). Более благоприятны для змееядов там невысокие Сунженский и Терский хр., тянущиеся среди сухих сте-пей вдоль подгорной равнины, но они исследованы очень слабо. Лишь в прошлом указывалось обитание змееяда на Сунженском хр. в Северной Осетии (Россиков, 1888; Беме, 1926).

Основная гнездовая группировка змееяда в Восточном Предкавказье приурочена сейчас, по-видимому, к лесистой пойме Терека - от устья р. Малка до г. Кизляр, где встречи с птицами указывались в 8-10 местах в Кабарде, Осетии, Чечне и Дагестане (Беме, 1925, 1929; Волчанецкий, 1959; Иванов, Дмитриев, 1961; Анисимов, 1989; Комаров, 1999; Ильюх, Хохлов, 2007). Однако реальная численность птиц там, несомненно, значительно выше. Гнездятся змееяды, вероятно, также в пойменных лесах по р. Сулак, в низовьях Кумы и Малки (Россиков, 1888; Иванов, Дмитриев, 1961; Моламусов, 1961; Хохлов, 1995; Белик, Олейников, 1996; Парфенов, 2008)

Кроме предгорий, змееяд изредка встречается в горных районах. Так, местообитание одной пары известно в сухой котловине на р. Белой в районе стан. Даховской (Тильба, Казаков, 1983; Тильба, 1995, 1999b); змееяд, долго летавший с добычей вероятно для птенца, наблюдался нами 15.09.04 в долине р. Теберды у с. Нижняя Теберда; дважды змееяды регистрировались на одном участке в лесистой долине р. Мара под куэстой Скалистого хр. на правобережье Кубани (15.08.05 - пара; 10.07.06 - одна птица), улетая оттуда на охоту на заселенные степной гадюкой (Vipera renardi) субальпийские сырты на высоту 2000-2100 м н.у.м.; затем 08.08.05 и 15.06.06 охотившиеся змееяды встречены в верховьях и в среднем течении р. Хасаут на высоте 1700-2000 м н.у.м, а в низовьях Хасаута на границе в Кабардино-Балкарией выявлено их гнездо (Парфенов, 2008); еще две одиночные птицы охотились 13.06.07 у лесистых балок на западной окраине субальпийского плато Бечасын в Приэльбрусье Карачаево-Черкесии - на высоте 1800-2000 м н.у.м., где тоже были нередки степные гадюки.

В сухих же высокогорных котловинах Северо-Юрской депрессии на Центральном Кавказе - в Кабардино-Балкарии и Северной Осетии - змееяды в 2006-2007 гг. нами нигде не встречены (Белик, Тельпов, 2007). Не отмечались они на гнездовании там и прежде. Вновь этот вид появляется лишь дальше к востоку - в более низких Джерахской и Тар- гимской межгорных котловинах в Ингушетии (Анисимов, 1989).

Более обычны змееяды в сухих горах Дагестана. Во Внутреннем Дагестане гнездование одной пары много лет известно в котловине Орота на р. Аварское Койсу (Джамирзоев, 2000; Белик и др., 2002; Джамирзоев, Исмаилов, 2003). В предгорьях змееяды постоянно отмечаются на хр. Кара-Тёбе (Нарат-Тюбе) у бархана Сарыкум близ г. Махачкала, а также в горах близ с. Каякент, среди бедлендов в низовьях р. Рубас, в лесах по р. Самур у с. Бутказмаляр (Джамирзоев, 2000; Белик и др., 2002; Джамирзоев и др., 2004; Букреев и др., 2007). В мае 2009 г. змееяды встречены нами также на юге Буйнакской котловины и в Левашинском р-не.

На Прикаспийской низменности гнездование предполагается в дельтах Самура и Терека, а также в Ногайских степях (Беме, 1925; Вол- чанецкий, 1959; Галушин, Костин, 1990). Нами змееяды наблюдались 08.05.09 у с. Казмааул к северу от г. Кизилюрт и у с. Новониколаевка к северу от г. Кизляр. Но в целом обширные территории равнинного и горного Дагестана в плане изучения распространения и численности змееяда остаются пока недостаточно обследованы.
Таким образом, ареал змееяда на Северном Кавказе охватывает Ставропольскую возвышенность к востоку до Прикалаусских высот и предгорную полосу, начиная от г. Краснодара и Горячего Ключа на западе до р. Самур на юго-востоке. Повышенная концентрация птиц наблюдается здесь в предгорьях между реками Лаба и Баксан и в районе Кавказских Минеральных Вод, а также, возможно, на предгорных хребтах Дагестана. В Восточном Предкавказье по лесистым поймам Кумы и Терека змееяд выходит, вероятно, на равнины - в Ногайские степи, где в южных районах в ХХ в. было создано много искусственных пескоукрепительных лесопосадок. В Западном Предкавказье отдельные пары гнездятся, возможно, в пойме Кубани и ее притоков. Изолированный участок ареала, населенный сейчас весьма плотной группировкой, находится на Новороссийском участке Черноморского побережья Кавказа, откуда птицы проникают в прилежащие районы Таманского полуострова и на лугово-степные вершины невысоких осевых хребтов Северо¬Западного Кавказа. Еще один небольшой локальный очаг распространения расположен на сухих Мюссерских холмах в Абхазии. В горных районах змееяд изредка, спорадично встречается в сухих котловинах Западного Кавказа к востоку до Эльбруса, а также в горах Ингушетии и Дагестана к востоку от Терека.

Численность
Общая численность змееяда в Южном Федеральном округе РФ в 2005 г. была ориентировочно оценена в 100-250 пар (Белик, 2005), из которых 10-20 пар обитало в Ростовской обл. (Белик, 1996, 2000а), 15-17 пар - в Волгоградской обл. (Чернобай, 2004), а остальные - на Север¬ном Кавказе. По отдельным регионам Северного Кавказа имеющиеся оценки численности составляют 6-8 пар для Краснодарского края и 2-3 пары для Адыгеи (Мнацеканов, Тильба, 2002; Мнацеканов, 2007), 15-20 пар для Ставропольского края (Ильюх, 2001, 2008; Хохлов и др., 2005; Парфенов, 2008), 5-10 пар для Чечни и Ингушетии (Гизатулин и др., 2001), 12-15 пар - в 2000 г. и 25-30 пар - в 2009 г. для Дагестана (Джа- мирзоев и др., 2000, 2009). По Карачаево-Черкесии и Кабардино- Балкарии оценки численности отсутствуют, а в Северной Осетии пред¬полагается гнездование единичных пар (Комаров, 1999).
Однако анализ имеющихся в нашем распоряжении материалов свидетельствует, что многие из этих оценок существенно занижены. Судя по некоторым данным, численность змееяда на основе эпизодических исследований оценивается примерно на порядок ниже реальной. Это обусловлено, прежде всего, сложностью учетов змееяда - весьма скрытной и малозаметной хищной птицы, особенно по сравнению с другими крупными видами орлов, а также недостаточной обследован- ностью обширных территории и стандартными ошибками, связанными с экстраполяцией собранных фактических данных. Так, например, указанные для Западного Кавказа 8-10 пар - это по сути лишь известные авторам локалитеты, места встреч в летний период, без каких-либо эле-ментов экстраполяции (Мнацеканов, Тильба, 2002). В действительности же, как показали наши исследования 1998-2010 гг., только на Абрау- ском полуострове обитает не менее 12-15 пар на 300 км2, при том что эта территория обследована нами далеко не полностью (Белик, 2010; Белик, Бабкин, 2010).
Очевидно, не меньше птиц гнездится также на хребтах Маркотх и Дооб между Новороссийском и Геленджиком, где змееяды изредка регистрировались в прошлом (Очаповский, 1967) и в последнее время (Мнацеканов, Тильба, 2002; Белик, 2010). Довольно обычны змееяды оказались в предгорьях по р. Уруп, где в 2004-08 гг. в Краснодарском крае нами было учтено не менее 5 пар на 100 км2 и еще 1 пара держалась на гнездовом участке в Карачаево-Черкесии. Змееяды отмечались также у пос. Псебай на р. Малая Лаба (Белик, 2000b), дважды (07.09.30 и 19.05.88) встречены в предгорьях по р. Большая Лаба (Туров, 1932; Тильба, 1989, 1995), хотя последних птиц почему-то причислили к пролетным (Мнацеканов, Тильба, 2002).
На Центральном Кавказе между Кисловодском и Карачаевском, где змееядов отмечали разные исследователи (Bier u.a., 1975; Караваев, 2002, 2004; Хохлов и др., 2003, 2005; Парфенов, 2006, 2008), мы в 2005¬07 гг. при явно неполном, судя по данным Е.А. Парфенова (2008), учете обнаружили не менее 12-14 гнездовых территорий этих птиц, обитавших на стационаре площадью около 1000 км2 (рис.2). Здесь только во¬круг Кисловодска на 300 км2 найдено, как минимум, 5-6 пар, а их численность на 11 ключевых орнитологических территориях в Карачаево- Черкесии и Кабардино-Балкарии, занимающих площадь около 1380 км2, была оценена в 7-12 пар (Белик, Тельпов, 2007).

Рис. 2. Распространение змееяда на Скалистом хребте в районе Карачаевска - Кисловодска.

Мелкие точки - встречи одиночных территориальных птиц; средние точки - встречи пар; крупные точки - постоянные гнездовые участки; квадраты - гнезда и гнездовые участки, по данным Е.А. Парфенова (2008)
В Дагестане на всех трех обследованных нами с Г.С. Джамирзоевым и Х.Н. Исмаиловым стационарах в предгорьях (Каякентский заказник - 40 км2; бедленды в низовьях р. Рубас - 30 км2) и во Внутреннем Дагестане (котловина Орота - 100 км2) в мае 2002 г. было найдено по 1¬2 пары змееядов (Белик и др., 2002). А в мае 2009 г. на 5-дневном экспедиционном автомаршруте по Дагестану совместно с Ю.В. Милобогом и В.В. Ветровым было учтено 5 птиц, в том числе 3 особи в предгорьях (на известном гнездовом участке у бархана Сарыкум, близ г. Буйнакска и в районе с. Леваши) и еще 2 змееяда - на Терско-Сулакской низменности (см. выше).

Расчет обилия птиц на основе маршрутных трансект шириной в 500 м показывает, что в предгорьях Дагестана (при однозначно неполном учете охотившихся самцов) обитали, как минимум, 3 пары/100 км2, а на равнине - 2 пары/200 км2. На стационарах же в предгорьях гнездились 2-3 пары на 70 км2, а в котловине Орота - 1 пара на 100 км2. Таким образом, в предгорьях Дагестана (в пределах высот 200-500 м н.у.м.), площадь которых составляет 4140 км2 (Джамирзоев и др., 2000), может гнездиться до 120 пар, но никак не 15-20 пар (Джамирзоев и др., 2009). Общую же численность змееяда в Дагестане следует оценивать, вероятно, не менее чем в 150 пар.

В предгорьях между Лабой и Баксаном и на Кавказских Минеральных Водах на общей площади около 5000 км2 гнездится, очевидно, до 100 пар. Не менее 30-50 пар обитает на Новороссийском участке, на Абрау, Тамани и в других районах Западного Кавказа и примерно столько же - в Центральном Предкавказье: на Ставрополье, в Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, Чечне и Ингушетии - вне зон оптимума.

Общая же численность змееяда на Северном Кавказе составляет сейчас, ориентировочно, не менее 300-350 пар - в 2-3 раза больше, чем предполагалось ранее (Белик, 2005).
Анализируя популяционную динамику змееяда, следует отметить, что в Х1Х - начале ХХ в. этот вид на Северном Кавказе был, по- видимому, редок и отмечался лишь некоторыми исследователями на Ставропольской возв., в районе Кавказских Минеральных Вод и по Тереку (Динник, 1886; Россиков, 1888; Сомов, 1897; Л. Беме, 1925, 1929; Р. Беме, 1958). Хотя в некоторых районах змееяды гнездились тогда с довольно высокой плотностью, и, например, на КавМинВодах на горе Бештау и Железная (на площади около 30-50 км2) в 1889 г. были найдены 4 пары (Сомов, 1897). В то же время в районе Кисловодска змееяда не наблюдал ни один из 4 специалистов, длительное время работавших там в конце Х1Х - начале ХХ в. (Lorenz, 1887; Браунер, 1914; Поляков, 1914; Шарлеман, 1915), на Новороссийском участке змееяд отсутствовал, очевидно, вплоть до середины ХХ в. (Пузанов, 1938; Петров, Курдова, 1961; Волчанецкий и др., 1962), в горах Ингушетии его впервые встретили лишь в 1987 г. (Беме, 1926; Беме и др., 1930; Анисимов, 1989), а на Скалистом хр. между р. Уруп и р. Хасаут змееяда не отмечали до самого конца ХХ в. (Поливанов и др., 2000; Караваев, 2002). До середины - конца ХХ в. змееяд не был известен на гнездовье также в Абхазии (Бернацкий, 1958; Маландзия, 2000; и др.).

Заметное увеличение численности и расселение змееяда на Кавказе началось, по-видимому, во второй половине ХХ в., продолжаясь в большинстве районов до настоящего времени (Белик и др., 2003). Свидетельство тому - сравнительно недавнее формирование крупных, плотных группировок на Абрауском полуострове, в районе Кисловодска и в предгорьях Дагестана, появление птиц в горных котловинах Ингушетии и в Абхазии (см. выше). Рост локальной гнездовой группировки непосредственно прослеживается в последнее время и в окрестностях г. Ставрополя, где численность птиц в Русском лесу постепенно увеличилась до 3 пар, а отдельные гнездовья появились также в Татарском и Мамайском лесах (Хохлов, Ильюх, 1998, 2005; Ильюх, 2001, 2008; Крячко, 2007). Увеличение численности змееяда наблюдается в последние десятилетия также и в Восточном Закавказье (Абуладзе, 2008).

Причины роста популяции змееяда на Северном Кавказе пока не выяснены. Возможно, они связаны с резким сокращением числа жителей и домашнего скота в горах в середине ХХ в. после сталинской депортации горцев. Аналогичные процессы обезлюдения гор наблюдались здесь и в конце ХХ в. в связи с экономическим кризисом в России. Следствием же было снижение фактора беспокойства для птиц, развитие древесной растительности и улучшение гнездовых условий в горах; на бывших пастбищах увеличилась, возможно, и численность рептилий, хотя условия охоты на змей в лугах, зараставших высокотравьем, в это время и ухудшались. Немаловажную роль сыграли, очевидно, также запрет отстрела хищных птиц в 1960-е годы, включение змееяда в Красные книги, активная пропаганда охраны птиц в конце ХХ в.

Особенности гнездования
Сведения о размножении змееяда на Северном Кавказе сравнительно скудны. В специальной литературе нами найдены упоминания о находках всего 3 гнезд в Дагестане (Джамирзоев, Исмаилов, 2003; Бук¬реев и др., 2007), 1 гнезда в Кабарде (Россиков, 1888) и 14 гнезд на Ставрополье (Динник, 1886; Сомов, 1897; Беме, 1958; Лошкарев, 1972; Лиховид, Лиховид, 1991; Хохлов, Ильюх, 1998; Ильюх, 2001; Ильюх, Хохлов, 2006; Крячко, 2007; Доронин, Костенко, 2008). Лишь совсем недавно опубликованы значительные новые материалы о гнездовании змееяда в районе Кавказских Минеральных Вод (Парфенов, 2008).

Гнездовыми биотопами змееяда на Северном Кавказе служат хвойные и лиственные леса предгорий, склонов гор и возвышенностей. На Абрауском полуострове он гнездится в старых, разреженных можжевеловых лесах; в других районах в горах и предгорьях змееяд однозначно предпочитает сосняки, а при их отсутствии заселяет разнообразные лиственные леса. Везде тяготеет к мозаичным лесостепным или лесолуговым ландшафтам.
Гнездовые участки у змееяда, как правило, постоянные и используются в течение длительного времени, иногда - десятки лет (у бархана Сарыкум в Дагестане, на р. Кичмалке в Кабардино-Балкарии, на р. Али- коновке в окрестностях Кисловодска). На них, по данным Е.А. Парфенова (2008), может быть от 1 до 4 гнезд, удаленных на 75-1000 м друг от друга. В плотных поселениях гнездовые участки располагаются на расстоянии от 2-3 до 4-5 км друг от друга, в результате чего соседние пары нередко контактируют между собой, вступая в конфликты на границах участков. В районе КавМинВод расстояние между центрами известных гнездовых участков составляло 10-51, в среднем - 26 км. Площадь же охотничьих участков, по 4 измерениям, равнялось 26-38, в среднем - 30,7 км2 (Парфенов, 2008).

Первое гнездо, найденное Н.Я. Динником (1886) в окрестностях г. Ставрополя, было сделано на дереве в 5 саженях (10,5 м) над землей. Два гнезда, найденные в 2005 и 2007 гг. среди Мамайского леса на Ставропольской возв., располагались в 100 м друг от друга рядом с дорогой на вершинах груш в 16-18 м над землей, а недалеко находились еще два старых аналогичных гнезда (Крячко, 2007). Гнездо в Русском лесу, судя по описанию М.П. Ильюха (2001), было сделано в балке у ручья на старой иве на высоте до 20 м над землей и в 1,5 м от вершины дерева.
Гнездо в Дагестане, отмеченное нами 28.04.02 в котловине Орота, было устроено на вершине небольшой сосны в лощине на крутом каменистом склоне у подножия высокой скальной куэсты, а второе гнездо, найденное поблизости, располагалось на сосне, "растущей из скалы" (Джамирзоев, Исмаилов, 2003). Третье гнездо, обнаруженное в Дагестане, находилось в разреженном долинном лесу у с. Бутказмаляр (Магарамкентский р-н) в низовьях р. Самур. Сделано оно было в верхней части кроны дуба в 10 м над землей (Букреев и др., 2007).
Гнездо на Абрауском полуострове, найденное мною 19.06.10 в долине р. Сукко, размещалось в 7 м над землей на плоской вершине раскидистого можжевельника среди можжевеловых редколесий на сухом, крутом каменистом склоне юго-западной экспозиции в 50 м над днищем балки. Оно располагалось в своеобразной "чаше" из густых ветвей и со стороны практически не было видно. Гнездо было свежее,однолетнее. Его размеры: диаметр - 50*70 см, высота - 20 см (Белик, 2010)

Еще 2 гнезда, обнаруженные на одном гнездовом участке в горной долине р. Кичмалки в Кабардино-Балкарии, располагались на вершинах берез в небольшой роще на степном склоне (В.А. Тельпов, личн. сообщ.).
Гнезда, описанные Е.А. Парфеновым (2008) в районе КавМин- Вод, располагались на соснах (n=7), преимущественно на их вершинах, реже - на горизонтальных ветвях в 0,6-1,4 м от ствола, а также на ясене (n=1) и дубе (n=1) на высоте от 7,5 до 15 м над землей (в среднем - 11,1 м) и в 0,5-2,5 м от вершины (в среднем - 1,6 м). Из 21 найденного гнезда 2 были доступны, 8 - труднодоступны и 11 недоступны для человека и наземных хищников. Располагались они обычно на окраинах лесных массивов, реже - на удалении до 100-150 м от опушки, преимущественно в 10-50 м от нее, на расстоянии 700-7000 м, в среднем - в 2,5 км от человеческого жилья. Все гнезда отличались уплощенной формой и сравнительно небольшой высотой и были явно малы по сравнению с размерами самих птиц. Их диаметр колебался в пределах от 42*56 до 99*103 см, в среднем - 63,3*81,1 см, а высота - 27-50, в среднем - 35,7 см. Диаметр лотка равнялся от 28*32 до 41*43 см, в среднем - 35,7*39,3 см, а его глубина - 4-11, в среднем - 6,3 см (Парфенов, 2008).

По данным М.П. Ильюха (2001), размеры гнезд составляют 60-80 см в диаметре и 20-30 см высотой; иногда они размещаются на деревьях в густых пучках омелы, хорошо маскирующих гнёзда снизу. Устраиваются гнезда, как обычно, из сухих прутьев тех древесных пород, которые наиболее распространены на гнездовом участке. Прутья эти достигают 75 см в длину и 3-27 мм в диаметре и при строительстве гнезда обычно обламываются птицами на деревьях с помощью лап и клюва. Лоток выстилается тонкими сухими прутиками, поверх которых укладывается слой из сосновых "лапок", зеленых веточек лиственных деревьев, ветвей омелы и т.п. Зеленые веточки в лотке постоянно обновляются в течение всего гнездового периода. Птицы обламывают их с деревьев клювом, не используя лап (Парфенов, 2008).
Обычно змееяды ежегодно переселяются в новые гнезда, но иногда повторно заселяют и свои старые постройки. В районе КавМинВод 2 гнезда использовались по 2 сезона и 1 гнездо - 3 сезона, причем в двух случаях - с интервалом в 2 года (Парфенов, 2008). Многолетние гнезда ежегодно достраиваются и поэтому увеличиваются в размерах. В окрестностях г. Пятигорска дважды отмечены случаи использования змееядом гнезд коршуна (Milvus migrans) и канюка (Buteo buteo), при¬чем последнее было с кладкой хозяина, и змееяды, занявшие его, дополнительно отложили в гнездо свое яйцо и начали насиживание смешанной кладки (Беме, 1958; Лошкарев, 1972). Гнездование змееяда в старом гнезде коршуна в ущелье р. Хасаут описывает также Е.А. Парфенов (2008), но следует заметить, что черный коршун там на гнездовье никогда не отмечался (Lorenz, 1887; Хохлов, 1995; Крячко, 2004; наши данные), и поэтому определение хозяина этого гнезда вызывает сомнения.

В 10 кладках, осмотренных на Северном Кавказе, было по 1 яйцу (Динник, 1886; Беме, 1958; Лошкарев, 1972; Парфенов, 2008; В.А. Тель- пов, личн. сообщ.), а из 1 гнезда, найденного в 1880 г. на р. Малке у г. Прохладного, взяты 2 яйца (Россиков, 1888). Еще в 7 гнездах обнаружено по 1 птенцу (Хохлов, Ильюх, 1998; Крячко, 2007; Парфенов, 2008; Белик, 2010). Успешность гнездования, по наблюдениям за 10 гнездами на КавМинВодах, составила 70 % (Парфенов, 2008), что весьма близко к аналогичным показателям по Закавказью - 72,7 % (Абуладзе, 2006) и Сред¬ней Азии - 69,2-77,8 % (Сухинин, 1971; Букреев, 1996; Ефименко, 2010).
Размеры 4 яиц, измеренных в 1999-2004 гг. в районе КавМинВод и в Карачаево-Черкесии, составили 67,0-73,4x52,5-59,8 мм, в среднем - 70,8x56,1 мм. Все яйца были овальной формы, белого цвета с зеленовато-коричневым или зеленовато-сизым отливом (Ильюх, Хохлов, 2006; Парфенов, 2008).